'Да-а-а... - подумал Красный, - это он зря так... Девчонка сейчас из себя вывернется, но своего добьётся! Не привыкла она, чтобы на неё не смотрели... Избаловалась... Замуж бы её...' - Торд вздохнул и стал оценивать посетителя, как возможного жениха для приёмной дочери. Что серьёзный - это хорошо. Что вежливый - тоже. И выглядит аккуратно, и с мечом явно дружит... С непростым мечом - за всю свою жизнь Торд видел подобные раза два, и оба раза оружие оказывалось ну просто очень хорошим! Да и мясо заказал, и приличным вином интересовался... Явно не бедствует. И то, что не взял сейчас ни вина, ни пива, тоже хорошо - не пьяница какой. И не бабник - тот бы на крутящуюся по залу девку нет-нет, да поглядывал... А вот привычка садиться вот так - это уже плохо. По краю ходит или привык ходить. Такой не то чтобы дома не усидит, такого везде беда найдёт... Или он беду... А эта дурёха малолетняя такого ещё не понимает. Не посмотрели на неё, вишь ты! Эх, дочка-дочка...
Скрипнувшая дверь впустила в зал ещё двоих. Парень, успевший давно покончить с мясом и попивавший вторую кружку отвара, встрепенулся, помахал рукой и негромко позвал:
- Крюк, я здесь! - после чего повернулся к стойке: - Уважаемый, вина, пожалуйста, и чего-нибудь закусить.
Кивнув, Красный посмотрел на вошедших и окончательно уверился в том, что Рутике ничего не светит: кто такие Крюк и Старый Гуль, он знал очень хорошо. Разве можно плохо знать своих лучших друзей?
Первый
Так вот ты какой, северный олень!.. Вот кто бы сомневался, что самым крутым сержантом самого крутого подразделения на острове окажется именно орк? А?.. А вот я бы сомневался... Просто потому, что не привык ещё к этим зеленошкурым. А оно вон как, оказывается. Высокий, седой, немолодой, с густой шевелюрой и шрамами на морде. И двумя ма-а-ленькими зубками, удерживающими верхнюю губу от чрезмерного раскатывания... И с умными глазами. С очень, я бы сказал, умными глазами. Которые сейчас ощупывают нас (во всяком случае, ту часть, которую видно над столом) буквально по миллиметру. Н-да... Мы нагло ухмыльнулись и откинулись назад, опёршись спиной о стену.
Подскочившая девчонка-официантка, полчаса старательно демонстрировавшая нам все достоинства своей фигуры, шустро выставила на стол кувшин (а бутылок здесь, похоже , тоже не изобрели), чистые кружки и блюдо с закусками (опять морепродукты!), получила очередной благодарственный кивок и, обиженно фыркнув, убежала размышлять о горькой девичьей доле, провожаемая удивлённым взглядом Крюка. Зелёный же вдруг подмигнул и почти шёпотом спросил:
- Что, не понравилась девка?
- Девка как девка, - пожали мы плечами. - Молодая и глупая. Если не выдать замуж, проблем не оберёшься...
- А сам что теряешься? Ты ж ей глянулся!
- А эти проверки обязательны?
- Какие проверки?! - наигранно удивился зеленошкурый.
- Старый Гуль, если не ошибаюсь?
- Не ошибаешься, - орк кивнул.
Мы вздохнули, и я начал объяснять:
- Девочка явно привыкла к мужскому вниманию. К комплиментам. А тут я, которому она не интересна. И всё время до вашего прихода она мела хвостом по залу. И если я ей сейчас улыбнусь или, скажем, назову красавицей, фыркнет, задерёт нос и обольёт презрением. Если не верите, можем на что-нибудь поспорить... Ещё задачи на сообразительность будут?
Бенус Гориедис (Крюк)
Я сидел и наслаждался. Гуль наконец-то нарвался если не на равного, то, во всяком случае, близкого по уровню противника. А это, кроме прочего, означало, что не только у меня или Обломка, но даже у Хирраша обыграть этого парня возможности не было. Всё-таки когда уступаешь значительно более сильному, не так обидно. А эти двое продолжали перебрасываться словами, как мастера-мечники - ударами: вроде бы всё видно и понятно, а вот повторить и объяснить, почему именно так... И оба, похоже, получали немаленькое удовольствие. Наконец Старый довольно улыбнулся, слегка расслабился и подвёл итог:
- Неплохо. Очень даже неплохо. И очень жаль, что ты не хочешь ко мне.
- Не то чтобы не хочу...
- Не надо!.. Крюк, - Гуль качнул головой в мою сторону, - рассказал и про не то чтобы, и какая помощь тебе нужна... Не рассказал только одного: а что получу я?
- Поправьте меня, если я ошибаюсь, - Казус вернул улыбку, - ваша полусотня является таковой только по названию. На самом же деле в ней дикий некомплект, а работы - больше, чем может выполнить полный штат.
- Намекаешь, что будешь помогать?
- Почему намекаю? Говорю прямо. В конце концов, вы ведь платите охотникам за помощь, не так ли?
- Так, - согласился Гуль, - но они и о помощи не просят.
- Но и их не хватает. Хотя бы потому, что и они не всегда возвращаются. И маги среди них вряд ли есть, даже такие неумелые, как я... Наконец, может наступить такой день, когда наши интересы столкнутся. И я обещаю, что если такое произойдёт, я очень постараюсь решить дело миром.
Меня как дубиной по голове ударили. Только что Казус почти открыто заявил, что между Инквизицией и Империей может начаться война. Да нет, не между Инквизицией и Империей. Между Храмом и Империей. И чем она закончится... Понимая, что нам нужно подумать, Казус отстегнул меч, положил его на стол и поинтересовался у Красного, где здесь отхожее место. Выслушав ответ, кивнул и вышел. А мы остались сидеть.
Двое
- Партнёр, а ты...
- Что говорится в присяге?
- А при чём тут...
- При том, что я сильно сомневаюсь, что эта присяга одобряет участие в каких-либо тайных организациях. И я не удивлюсь, если в ней говорится о верности официальной религии... Не знаю, как Крюк, а вот Старый Гуль должен сообразить, что они в любом случае станут клятвопреступниками... Если уже не стали.
- А...
- А с тобой ясности нет. Если ты работал на вашу Инквизицию, мог вполне присягнуть на верность только вере... Верность вере... Каламбур, однако...
- И что же делать?
- Партнё-ор!.. Ты ничего не забыл?.. Всё это - только слова! Слова, которые вовсе не обязательно соответствуют сложившейся обстановке!
- А почему ты думаешь, что они принимают нас за инквизитора?
- Я не думаю, я учитываю самый худший для них вариант. Потому что если мы относимся к какой-нибудь государственной тайной службе, то конфликт между нею и армией - дело вполне обычное. И это даже не конфликт. Просто тайной службе наплевать на интересы армии. Только и всего. А я пообещал, что в случае возникновения такого конфликта попробую свести потери армии - точнее, конкретных её представителей - к минимуму. И им от этого прямая выгода: не придётся нести потери от дружественного огня.
- От чего?
- Ну, представь себе, что пехота пошла в атаку, а в это время лучники или арбалетчики дали залп поверх голов, но не рассчитали, и стрелы полетели в своих. Вот это и называется дружественным огнём.
- Понял... Только ты всё равно не дави на них слишком сильно.
- Не получится. Этот зеленошкурый способен сожрать нас с навозом и не подавиться. И то, что нас до сих пор не разделали - чистое везение. Так что сейчас главное - договориться. А вот потом пусть догадывается сколько угодно. Тем более что мы ему ни слова не соврали...
Первый
Когда мы вернулись, наши собеседники сидели в тех же позах и с почти теми же выражениями на лицах: у Крюка - ошарашенное и почти испуганное, у Гуля - задумчивое. Заняв своё место, мы на всякий случай долили в кружки из кувшина, взяли свою и стали ждать, попивая достаточно приличное винцо. Долго ждали. Два раза по полкружки. Потом орк наконец-то оторвал глаза от нашего меча и спросил:
- Значит, будет война?
- Пятьдесят на пятьдесят.
- То есть?
- Или будет, или нет... Но мой нос чует запах палёного. И мне не нравится то, что я знаю об обстановке на острове.
- А точнее?
- Точнее?.. Например, я подозреваю, что кто-то вас уже списал. Как неизбежные потери. И не только легионеров, но и... - мы качнули головой в сторону трактирщика, явно озабоченного нашими разборками.